(no subject)
Sep. 18th, 2011 01:56 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
maitai_1_again «Амакуса Сиро Токисада» \ 天草四郎時貞 снял Осима Нагиса-сэнсэй, хорошо запомнившееся пугалище восьмидесятых, Рождество м-ра Лоуренса и прочие империи; снял давно, в 1962-м году, и получилось больше тоновое постановочное кино шестидесятых, нежели гремучая пугалка.
И очень хорошо.
Фильм не _исторический_ от слова «вообще»; это даже не _повествование_: поступательного сюжета там нет. Начинаем внезапно, смотрим череду _страстей_ и геройства под соусом семнадцатого дико- японского века, заканчиваем рывком: всё стало плохо.
Информации о принесённом в страну христианстве, о личности самого Амакуса, о восстании в Симабара извлечь из фильма нельзя; тут у нас набор красиво, очень красиво снятых эпизодов, и я затрудняюсь с определением проектной аудитории. Видимо, нужно ретроспективно глядеть в шестидесятые, в новую волну )
Амакуса – круглощёкий уверенный красавец, чья харизма остаётся, кажется, за кадром:
С какурэ-христианами нас знакомят, да - и это чрезвычайно живо напоминает знакомство Алисы и пудинга. У них всегда сумерки и плохая погода – которые помогают сделать выразительные сцены:
Присутствие европейской \ христианской \ чуждой культуры подчёркивается в совершенно театральном ключе: один из членов христианской общины – художник, владеющий техникой масляной живописи, хороший портретист. После перенесённых пыток отрекшийся от веры и вынужденный писать своего сюзерена; ой как нехорошо смотрит этот сюзерен:
Фильм доверху набит театральщиной – такой символической, вызывающей в памяти. Много всяких колышащихся теней, блеска оружия на фоне лохмотьев, горящих во тьме глаз. Спецэффекты образца шестидесятых представлены дивно: какурэ собираются на штурм замка, дымовая завеса – чёрная и белая – заволакивают экран быстро и страшно. Ни одной _адской мельницы_ для жуткой атмосферы не понадобилось.
Вот они под стенами замка; меня поразил крест, привязанный ко лбу.
Вот сама сцена с замком, шекспировского масштаба – самая эффектная, кажется. Ничего подобного по силе воздействия в цветном новом кино я не видела, думаю.
Японские христиане проявили в этом эпизоде потрясающую волю; впрочем, слово «японские» здесь не главное. У Акутагавы, кажется, есть рассказ о Симабаре (но мой любимый по прежнему – «Нанкинский Христос»), а у Осимы-сэнсэя дух эпизода совсем уж мрачный.
Но снято запредельно хорошо. Песок, тени крестов, кусочек сосны как символа вечной жизни.
А заканчивается всё резко, внезапно: вот какурэ собрались с конями на осаду, красиво движутся колонной между гор – и титры сообщают, что всё кончилось очень плохо, конец.
Где-то тут спрятано азиатское понятие «хэппи-энд», надо поискать.
Те места – вполне туристические сейчас, да и христиане там многочисленны. Видимо, их многочисленность и особенная история дают им специфическое даже на среднеяпонском уровне чувство юмора:
(Это в Сакицу \ 崎津天主堂).
И чтоб дважды не вставать, конечно: следы падре Хавьера равны отпечаткам вечности )
(это отсюда )
Ей же Богу, наши воскресношкольные выгородки на этом прелестном фоне у-дру-чают.
Отсюда.
И ещё один славный носастый портретик: думаю, обложка сделана с искренней любовью )
И очень хорошо.
Фильм не _исторический_ от слова «вообще»; это даже не _повествование_: поступательного сюжета там нет. Начинаем внезапно, смотрим череду _страстей_ и геройства под соусом семнадцатого дико- японского века, заканчиваем рывком: всё стало плохо.
Информации о принесённом в страну христианстве, о личности самого Амакуса, о восстании в Симабара извлечь из фильма нельзя; тут у нас набор красиво, очень красиво снятых эпизодов, и я затрудняюсь с определением проектной аудитории. Видимо, нужно ретроспективно глядеть в шестидесятые, в новую волну )
Амакуса – круглощёкий уверенный красавец, чья харизма остаётся, кажется, за кадром:
С какурэ-христианами нас знакомят, да - и это чрезвычайно живо напоминает знакомство Алисы и пудинга. У них всегда сумерки и плохая погода – которые помогают сделать выразительные сцены:
Присутствие европейской \ христианской \ чуждой культуры подчёркивается в совершенно театральном ключе: один из членов христианской общины – художник, владеющий техникой масляной живописи, хороший портретист. После перенесённых пыток отрекшийся от веры и вынужденный писать своего сюзерена; ой как нехорошо смотрит этот сюзерен:
Фильм доверху набит театральщиной – такой символической, вызывающей в памяти. Много всяких колышащихся теней, блеска оружия на фоне лохмотьев, горящих во тьме глаз. Спецэффекты образца шестидесятых представлены дивно: какурэ собираются на штурм замка, дымовая завеса – чёрная и белая – заволакивают экран быстро и страшно. Ни одной _адской мельницы_ для жуткой атмосферы не понадобилось.
Вот они под стенами замка; меня поразил крест, привязанный ко лбу.
Вот сама сцена с замком, шекспировского масштаба – самая эффектная, кажется. Ничего подобного по силе воздействия в цветном новом кино я не видела, думаю.
Японские христиане проявили в этом эпизоде потрясающую волю; впрочем, слово «японские» здесь не главное. У Акутагавы, кажется, есть рассказ о Симабаре (но мой любимый по прежнему – «Нанкинский Христос»), а у Осимы-сэнсэя дух эпизода совсем уж мрачный.
Но снято запредельно хорошо. Песок, тени крестов, кусочек сосны как символа вечной жизни.
А заканчивается всё резко, внезапно: вот какурэ собрались с конями на осаду, красиво движутся колонной между гор – и титры сообщают, что всё кончилось очень плохо, конец.
Где-то тут спрятано азиатское понятие «хэппи-энд», надо поискать.
Те места – вполне туристические сейчас, да и христиане там многочисленны. Видимо, их многочисленность и особенная история дают им специфическое даже на среднеяпонском уровне чувство юмора:
(Это в Сакицу \ 崎津天主堂).
И чтоб дважды не вставать, конечно: следы падре Хавьера равны отпечаткам вечности )
(это отсюда )
Ей же Богу, наши воскресношкольные выгородки на этом прелестном фоне у-дру-чают.
Отсюда.
И ещё один славный носастый портретик: думаю, обложка сделана с искренней любовью )
