(no subject)

[maitai_1_again]

«The Way» - совсем новый фильм о – если намеренно избегать второстепенного и _социального_ - паломничестве. О пути св. Иакова.
Посмотрела буквально на одном дыхании: вот это я понимаю пропаганда католицизма *__* во-первых, нравоучительный сюжет не такой уж нравоучительный; во-вторых, Мартин Шин был моим героем давно и долго («Апокалипсис», впервые увиденный ещё в пал-секамном ч\б варианте, скрутил мне и без того задумчивую головушку) – и видеть его, и его сына, после большого перерыва было само по себе почти как документальный фильм; и в-третьих – в названии заключена такая очевидная метафора, что буквальных католиков хочется обнять и непрестанно радоваться.
А ведь проектная аудитория – вовсе не no one but catholics. История о том, как серьёзного возраста человек (сам прекрасный Мартин Шин) внезапно и твёрдо решает пройти по главной дороге паломников, потеряв сына: тот погиб в первый же день своего пути в горах. Никаких особенных видовых эпизодов с горами и храмами, никакого психологического надрыва и катарсиса во весь экран, никаких откровений о нутре современного европейского поверхностного пилигрима (об этом, кстати, вскользь и довольно остро упомянуто, да) - так, всё идёт своим чередом, как в хорошей правильной сказке.
Люди встречаются на пути, и они даже что-то программное и страшно важное, бывает, говорят; ещё встречаются реки, куда падают рюкзаки, придорожные ресторанчики с красным вином, белые овечки на зелёном и много-много музыки – такой, из восьмидесятых. Она замечательно хорошая, из-за неё фильм получается тихим и спокойным.
Такую Испанию я почти не видела; очень хотела бы, конечно. Мало экзотики, много _нездешнего_ - но похожие прозрачные глаза у людей я видела; горы с красными клёнами и осенние поля – тоже. Страна басков прекрасна вдвойне – там происходит эпизод с цыганами из Бургоса. remmirat, тебе нужно это видеть непременно, думаю: подросток крадёт у главгероя рюкзак, его отец – каааалаааарррритный цыган Самуил *__* - заставляет мальчишку вернуть украденное, принести извинения, а потом приглашает пилигримов на ночной цыганский праздник в одесском петербургском дворике. Цыгане-католики по-испански – это очень мощно.
Главгерой со спутниками добирается до Сантьяго де Компостелла – есть сцена в храме с изумительной скульптурой св. Иакова и голландцем, ползущим к нему на коленях; не знаю, как классный сын Мартина Шина – режиссёр – сделал её, эту сцену, не вызывающей неловкость. Никто из основных действующих лиц, идущих к св. Иакову, ни разу за всю дорогу не сказал правду о своих религиозных побудительных мотивах ( за выключением католического священника из Нью-Йорка, прикрывающего невылеченную опухоль на седой голове шапочкой; толерантность шапочки заключается в том, что выглядит она как кипа; шутку обыграли, конечно – но мне понравилось) – и несмелость эта, честная нерешительность вышли трогательными. Голландец со своей травой-за-пазухой пополз, пополз как миленький, совершенно естественным макаром – не преминув смущённо улыбнуться: в путеводителе написано, мол – так полагается.

Если б я уже не принадлежала к своей Церкви, я бегом влюбилась бы в Традицию.
Да я так, собственно, влюбилась. В который раз. И – вдруг произойдёт такое счастье – я тоже пройду по Камино де Сантьяго. Мне бы очень хотелось.